— А можешь повторить?
— Устала. Давай не сегодня.
— Когда ты еще приедешь?! Сделай так еще раз... Пожалуйста, только еще один раз, одну маленькую сказку.
Вздох, быстрый беглый взгляд наличия окружающих рядом, и выполнение просьбы. Лаковое покрытие стола не любило игры с огнем, но как тут откажешься от такого представления. Бесшумная встреча ее сжатой руки с подставкой под горячую кружку с какао: рядом с любимыми вещами лучше получалось сосредоточиться. Но не сегодня, в голове было все, кроме идей для сказок. Вот оно как, значит, когда надолго оставляешь своих героев: они забывают тебя, твой голос, твою манеру сочинения, живя старыми историями, не хотят сочиняться в новые.
После долгих каникул герои воображения отказывались возвращаться в ее сказки.
— Можно сегодня будет сказка не моего сочинения?
Ответом был нетерпеливый кивок головы, горящие в ожидании глаза: "лишь бы про меня".
Она закрыла накрашенные глаза, мгновение сосредоточения, медленноразжала кулак. В раскрытой ладони уже танцевал синий огонек. Тихий пораженный вздох, словно в первый раз видано чудо, грустная ответная улыбка, начало рассказа.
Как это произошло в первый раз, она не помнит; бессознательное раскрытие руки, появление пламени, то зеленого, то фиолетового, редко красного, никогда желтого. Чаще всего был голубой, который превращался в синий, глубокий синий. Синим она называла рабочий цвет, красивый, поражающий, удивляющий, заставляющий восторгаться. Зеленые искры приходили в моменты безграничного счастья, чаще, когда оставалась одна, реже к близким людям. Фиолетовое пламя — безумные сказки сумасшедшего настроения, красному не было почти выхода, злость она старалась не выражать в сказках. Ведь это были сказки для взрослых, им не нужно напоминать о злости. Им бы озвучивание их облачных мечт, не надо большего. Отвлечение от грустных мыслей и только. Порой ей предлагали рассказывать сказки детям. "Ни за что, портить воображение детей?! Только не я". И кто б ее понял, нелогичность выражений и несоответствие слов и поступков приводили в замешательство почти любого. Кроме тех, с кем появлялось зеленое пламя, они-то уже не удивлялись, лишь наслаждались странностями, которых у самих было предостаточно. Но лишь она умела рассказывать сказки так, чтоб маленький огонек в ее руке вырастал в огненные картины, куда приходили герои ее воображения, устраивали завораживающие танцы, увлекая все дальше и дальше в сюжет. Главное условие — не перебивать, это отвлекает героев шептать ей сказку.
— ... На балу в замке зазвучал вальс. Пары кружатся в танце, который завораживает всех кто осмелится посмотреть на него со стороны. И где-то в этой пестрой карусели танцевала девушка, молодая, красивая, с рыжими волосами, чуть ниже плеч и чарующими зелеными глазами. Если заглянуть в них и присмотреться, то можно увидеть тоску по человеку, которого сейчас нет рядом. Когда ноты вальса стихли, она отошла в тень колонны и стала наблюдать за всеми людьми, в тоже время ища знакомые глаза. И вот он вошел в зал. Никто не обратил внимания, но не она. В её глазах появился озорной огонек, и она начала движение к нему...
О, это замирание дыхания в ожидании продолжения. Сколько раз это приходилось наблюдать ей? А ее огненным друзьям? Частота дыхания, громкость возгласов, не раз ли это приводило к одному и тому же?
— ...Она подошла к нему осторожно со спины, так что бы он не слышал её шагов. И вот, остался всего один маленький шажок, как вдруг он обернулся. Крепкие объятия и остановка мыслей.
— А что же было дальше?!
Вот оно. Свершилось. Сколько ни говори, нельзя останавливать сказку... Пламенные человечки грустно попрощались с рассказчицей, отнюдь не виновато извинились и удалились. На ладони не осталось ничего. Молчание.
Уже не было той злости, как когда-то впервые, когда осмелились прервать ее рассказ. Малая доля жалости к тому, кому сказка Уже никогда не будет дорассказана, и только.
— Ложись спать, — ровный голос, движения рук, где недавнотанцевали знатные дамы и кавалеры, не позволяющие возражений, подоткнули одеяло, синие и простое.
— Нет, что было дальше? Что было первое, что он ей сказал?
"Нельзя перебивать. Нельзя. Когда она научится слушать? Когда они все научатся слушать? Нет, я не устаю повторять. Потому что я иногда просто молчу. Зачем повторять уже слишком хорошо известные вещи? Очевидное не достойно озвучивания. Да и мало что достойно. Молчание прекрасно, бесконечно и терпимо. Особенно, когда можешь разговаривать только сказками, лишь когда просят... По-другому не получится, пробовалось не один раз, разговоры не получаются; мои огненные герои позволяют рассказывать только сказки. Словно, они не представляют, как станцевать будничные ответы на "как дела". Забавные пламенные человечки. Никогда не смочь говорить по-простому, то есть никогда не увидеть желтое пламя в руке".
Последние слова за этот вечер были "Не сегодня", которые равнялись"никогда", но об этом не стоит знать взрослым.
И снова замолчать в ожидании новой сказки.